Шесть лет назад Анна и Эдвард присутствовали во дворце Гваритор во время родов королевы Сиены. Ромвальд, отец Юджина, ушел в море и до сих пор не вернулся. До них дошли слухи, что корабль, на котором он плыл, потерпел крушение и все, кто на нём был, погибли. Из-за этого матери Юджина как никогда нужна была поддержка в лице будущего крёстного отца принца, поэтому они не могли пропустить это событие.
Рождение мальчика, безусловно, не могло не радовать супружескую пару, но в следующую новость они не могли поверить: королева умерла сазу после того, как родила принца.
Эдвард потерял дар речи, а Анна, будучи самой близкой подругой Сиены, не смогла сдержать слёз. Император пытался успокоить супругу, и когда она, наконец, немного успокоилась, им вынесли младенца. Взглянув на него, императрица приняла его в руки и заулыбалась ему, как своему собственному.
По словам целительниц — акушерок, он родился совсем тихим, даже не плакал и не кричал, им поначалу даже показалось, что младенец тоже мёртв.
Кен меины любовались ребёнком и оба отметили его невероятную схожесть с отцом-воином, но они ещё не знали, что это далеко не единственная схожесть.
Принц родился в первом часу ночи, поэтому все во дворце отправились спать, пока целители всю ночь, не смыкая глаз, наблюдали за состоянием ребёнка.
Анна уже уснула в отведённых им с Эдвардом покоях, но император не мог спать. Дело в том, что незадолго до родов Сиена дала ему наказ, чтобы он любой ценой защищал её сына, и как она сказала, в первую очередь, защищал от Велла. Для этого она и попросила его стать для её сына крёстным отцом, чтобы он имел право находиться с ним рядом и воспитывать мальчика наравне с дядей. Мужчина помнил о своём обещании, данном целительнице, переживал за мальчика, поэтому и не мог спать. Он направился в комнату, где находились целители с ребёнком, и вовремя. Все столпились вокруг колыбели, наблюдая за тем, как младенец медленно открывает глазки. Заметив Эдварда, женщины собрались было отправить его обратно, спать, но тот просто растолкал всех и подошёл к колыбели.
Всё заворожено наблюдали за Юджином, который вот-вот откроет глаза, но стоило этому произойти, как все были повержены в шок. Целительницы побледнели, некоторые из них даже с испугом вздохнули, кто-то из них тихо вымолвил: «что же на такое скажет господин Велл, как отреагирует на это и что сделает с нами?!». Император понимал их смятение, ведь перед ними сейчас новорождённый наследник трона, будущий король Гваритор, первый и великий целитель, точнее, этот ребёнок должен был быть им. Но на них смотрел самый настоящий воин, своими большими серыми глазами.
Не успел Эдвард оглянуться, как несколько акушерок уже привели в комнату Велла. Эдварду стало не по себе, он предполагал, что Велл точно не воспримет это адекватно, и уж тем более не обрадуется. Все расступились перед мужчиной и опустили глаза в пол, хотя они прекрасно понимали, что это не их вина. Но всё-таки, они чувствовали себя виноватыми, ведь это они принимали роды у королевы, они помогли ей родить того, кого Велл будет всю жизнь ненавидеть и желать его смерти.
Целителю хватило одного взгляда в колыбель, чтобы с ног до головы пропитаться ненавистью к этому, пока что маленькому беззащитному созданию.
— Как его назвали? — Безразлично и немного с презрением произнёс мужчина.
— Юджин, Юджин Аскараган, господин. — Робко вымолвила одна из служанок.
Велл ничего не ответил и повернулся, чтобы уйти. Одна из женщин поспешно вынула мальчика из кроватки и произнесла вслед мужчине.
— Не желаете подерж… — Но она не успела договорить, так как Велл уже удалился, с грохотом захлопнув за собой дверь.
Всем присутствующим в комнате было ясно: господин разочарован.
— Дайте мне подержать. — Эдвард улыбнулся, протянув ей руки, принял мальчика и стал вглядываться в его лицо. Младенец расфокусировано смотрел в сторону Эдварда из-под прикрытых век, ещё не умея различать то, что видит. Он вёл себя очень спокойно, и его взгляд уже тогда не казался Эдварду детским.
Вдруг малыш вздрогнул от резкого звука, но не заплакал: Ларем ворвалась в комнату и побежала к мужчине. Она выглядела взволнованной и запыхавшейся, словно пробежала не один коридор, чтобы увидеть братика. Когда она подбежала, она первым делом взглянула в его глаза, но, в отличие от Велла, у неё на лице не было ненависти или досады, на её лице засияла улыбка, а из глаз покатились слёзы счастья. Девушка аккуратно приняла Юджина к себе на руки.
— Привет, — она провела пальцами по его волосам, а Юджин в ответ смотрел на неё словно всепонимающим видом. Казалось, что он вот-вот ей ответит. Девушка шире улыбнулась и тихонько посмеялась. — Как же ты сильно на папу похож!
Происходящее вызвало у Эдварда скупую слезу, он решил оставить их одних и вернуться к Анне, убедившись, что всё хорошо и волноваться не о чем.
Когда он ушёл, женщины и Ларем начали по-всякому сюсюкаться с младенцем и, конечно же, не ожидалось никакой другой реакции: маленький Юджин от этого заплакал, но присутствующие только радостней стали сюсюкаться.
Утром следующего дня все были в великолепном настроении, император успел поведать жене обо всём, что было ночью, а женщина в свою очередь была в предвкушении увидеть принца ещё раз. Но когда они уже собирались идти, в их покои вошла Ларем, у неё был немного беспокойный вид и кен меины подумали, что произошло что-то неладное. Точнее, нельзя было назвать это совсем плохим, но и хорошего в этом было мало.
— Ларем, что-то произошло?
— Я не знаю, как это объяснить, но мы, целители, никогда прежде с этим не сталкивались. Я не понимаю, как это может быть…как такое возможно…это что-то нереальное, я…
— Ларем, успокойся, — мужчина встряхнул её за плечи, — объясни, что случилось?
— Придворные целители обследовали Юджина и увидели что-то неестественное, они не смогли понять, что это и поэтому мы вынуждены были пригласить опытных магов. Те сказали, что…у Юджина в сердце…нет магического ядра. — Дальше